Психотип Нукс вомика — Владимир Маяковский

Выдержки из книги И.В. Долининой «Великие люди глазами гомеопата».

Владимир Маяковский (1893-1930)

О, Полководец Городов, бешено лающих на Солнце, Когда ты гордо проходишь по улице, Дома вытягиваются во фронт, Поворачивая крыши направо!

Э. Багрицкий «Гимн Маяковскому»

Жизненный путь и история болезни

Владимир Маяковский родился в 1893 году в Закавказье, в небольшом селении Багдади. По семейным преданиям род Маяковских по линии отца происходил от запорожских казаков. Все мужчины отличались крупным телосложением и высоким ростом – казались «маяками», отсюда и пошла фамилия Маяковские.

Отец Владимира служил лесничим. Был очень жизнерадостным, энергичным, общительным и гостеприимным. Свободно говорил на трех языках и хорошо знал классическую литературу. Мать происходила родом с Украины. По характеру была замкнутой, терпеливой и уравновешенной. Вела все хозяйство, занималась детьми. Кроме сына имела двух дочерей – Ольгу и Людмилу.

Окрестности села Багдади отличались большой живописностью – горы, река, густые заросли фруктовых деревьев. Володя с сестрой Ольгой излазили там все вдоль и поперек. Маяковский рано научился читать и очень любил декламировать стихи. Хотел, чтобы его голос разносился далеко и гулко. Для этого залезал в огромный глиняный сосуд для вина и кричал оттуда.

Мальчик рос здоровым, но после семи лет в течение одного года перенёс два тяжелых заболевания — дифтерию и брюшной тиф. В восемь лет поступил в гимназию. В дневнике писал: «Иду первым. Весь в пятерках». В этот период проявилась одаренность Маяковского к рисованию. Любил насыщенные цвета и контрастность сочетания, что позже ярко выразилось в его плакатах.

Семья Маяковского переехала в Кутаиси. Это совпало с первыми революционными событиями. В автобиографии Владимир пишет: «Не до учения. Пошли двойки. Всюду демонстрации и митинги. Речи и газеты. Хорошо! Воспринимаю живописно: в черном – анархисты, в красном – эсеры, в синем – эсдеки. Меня ввели в марксистский кружок».

В 1906 году, когда Володе было тринадцать лет, умер от сепсиса отец. Мать решила вместе с детьми перебраться в Москву, где в то время жила старшая сестра Владимира – Людмила. Положение семьи резко ухудшилось. Дети учились, а мать пыталась свести концы с концами. Володя подрабатывал тем, что рисовал рекламы для магазинов, делал безделушки и продавал их на рынке.

Через год он оставил гимназию, увлекшись революционной деятельностью. В 1909 году отсидел одиннадцать месяцев в Бутырской тюрьме, а после выхода находился под наблюдением полиции.

В этот период он запоем читал политическую литературу и много рисовал. Хотел стать художником и год проучился в Строгановском училище. Но там ему не понравилось засилье академизма: «Вместе с какими-то дамочками писал серебренькие сервизики. Через год догадался – учусь рукоделию. Терпеть не могу красивенькое».

Стихи будущий поэт начал сочинять еще в тюрьме, но не был ими удовлетворен: «Исписал стихами целую тетрадку. Опыт плачевный. Спасибо надзирателям – при выходе отобрали». Значительным событием в жизни Маяковского стало знакомство с Давидом Бурлюком, предводителем российского футуризма.
В поразительно короткие сроки Владимир стал в этом движении звездой первой величины. У него открылась потрясающая способность к общению с массами.

Во время выступлений всё внимание было приковано к фигуре Маяковского. Когда он в желтой рубашке и цилиндре выходил на сцену – грохотал, клеймил, восторгался – зрители выдели перед собой трибуна нового времени. Зал свистел, гремел и рукоплескал.

О беспорядках, сопровождающих выступления футуристов, можно судить по числу задействованных полицейских сил. Например, в Киеве при этом присутствовали пятьдесят надзирателей, шестьдесят городовых внутри и пятьдесят конных городовых снаружи помещения.

Футуризм бы созвучен бурлящему революционному хаосу тех лет. Разрушались классические каноны построения стиха, разбивались мелодичность и музыкальность. На первое место выступала ритмическая и смысловая ударность. Поэтическая речь приобрела злободневность разговорной:

 

Я сразу смазал карту будня,

плеснувши краску из стакана;

я показал на блюде студня

косые скулы океана.

На чешуе жестяной рыбы

прочел я зовы новых губ.

А вы

ноктюрн сыграть могли бы

на флейте водосточных труб?

 

В 1915 году Маяковский познакомился с семейством Бриков. Осип Брик закончил юридический факультет, но по специальности никогда не работал. Происходил из обеспеченной семьи и мог позволить себе вести богемную жизнь. Лиля Брик (урожденная Каган) была по образованию архитектором, хорошо рисовала и лепила. Семейные отношения Бриков оказались весьма созвучны своему времени. Осип декларировал: «Мы – коммунисты, а не мещане, и никакие брачные драмы у нас невозможны».

Лиля Брик ( тип Палладиум ) вела свободный образ жизни и всегда была окружена интересными мужчинами. Любила звонкие имена, держала салон, в котором собиралась элита: поэты, художники, артисты, известные государственные деятели. Увлекалась то балетом, то кино, то издательской деятельностью.

«Она умела быть грустной, капризной, гордой, пустой, непостоянной, влюбленной, умной и какой угодно», – писал один из её многочисленных поклонников.

Маяковский влюбился в Лилю со всей страстью и излил свои чувства в поэмах «Люблю», «Про это». Два раза хотел стреляться «от любви». Один раз выстрелил себе в сердце, но случилась осечка. Хотя делать это было незачем – Лиля сразу все расставила на места.

Она не смешивала понятия брака, любви, секса и вела себя настолько раскрепощенно, что их любовный треугольник не казался предосудительным.

«Осип Брик был при Лиле чем-то вроде старшей подруги, всегда умиленной и снисходительной. Видимо его устраивала эта роль», – вспоминал один из приятелей Бриков. А сама Лиля писала: «Я люблю Осю больше мужа, больше брата, больше сына. Это чувство не помешало моим отношениям с Володей…

Когда мы с Осей занимались любовью, то запирали Володю на кухне. Он рвался к нам и плакал». Неизвестно, насколько достоверны эти сведения, но видимо именно такая Лиля и нравилась Маяковскому.

В этот период В.Маяковский создал свои поэмы «Облако в штанах» и «Флейта-позвоночник». Личные и социальные моменты неразрывно переплетались в его творчестве. Это ощущение глубокой связи своего «Я» с окружающим миром было одним из самых сильных переживаний и внутренним двигателем поэта.

Тем временем, события в стране нарастали с кипучей быстротой. Февральский переворот сменился Октябрьским. «Принимать или не принимать революцию? Вопроса у меня не стояло. Моя революция», – написал в автобиографии поэт. По своему складу характера он как нельзя больше подходил к эпохе выбрасывания прошлого с корабля современности.

Произведения Маяковского этого периода отличаются неким космизмом. В них сплошные гиперболы сюжета и художественных образов («Мистерия – буфф», «150 000 000»). Форма изложения упрощена и схематизирована до плакатного варианта. Лирика отступает на задний план: «Всю свою звонную силу поэта тебе отдаю, атакующий класс!».

В двадцатые годы Маяковский работал в качестве художника-агитатора в РОСТА. Он создал несколько тысяч плакатов на самые злободневные темы и снабдил их стихотворными пояснениями. Лаконичные агитки поэта по своему остроумию и четкости мысли и в наше время являются непревзойденными в своем жанре.

В начале двадцатых годов Маяковский выступил в качестве организатора ЛЕФа (левого фронта искусств). Истоком этого движения служил футуризм, а суть состояла в отрицании культурного наследия прошлого. Поэт вёл агрессивную борьбу с защитниками «старья», что неоднократно вызывало резкие конфликты в недрах Наркомпроса. Маяковский призывал не жалеть «генералов классики» – Пушкина и Рафаэля, «расстреливать старьё стодюймовками глоток».

Переход от периода военного коммунизма к НЭПу тяжело отразился на мироощущении поэта. Он совпал со временем сложных личных переживаний. В творчестве опять зазвучали лирические ноты, окрашенные трагическим отчаянием и мыслями о самоубийстве:

 

А сердце рвется к выстрелу,

а горло бредит бритвою…

Дрожит душа,

меж льдов она

и ей из льдов не выйти.

 

В 1924 году Маяковский громогласно объявил: «Я теперь свободен от любви». В его отношениях с Лилей Брик наступил переломный момент. Владимир пытался наладить отношения с другими женщинами. Но, несмотря на сильно выраженное стремление к общению, ему редко удавалось достичь истинного душевного контакта.

Причиной этого была повышенная чувствительность и бурная реакция даже на незначительные события. А следствием – трагические переживания тяжелого внутреннего конфликта, чувство одиночества и оторванности от окружающих. Своей резкостью, доходящей до грубости, Владимир часто отталкивал от себя тех, к кому испытывал влечение

Общение «один на один» манило и одновременно пугало его. Он ощущал своё «Я», только обращаясь с массами, причем наиболее остро, когда противоставлял себя им. На людях вел себя, как будто никого кругом не было, и самые личные вещи мог громовым голосом передавать по телефону. Во многих стихотворениях выворачивал себя наизнанку и бросал к ногам читателей:

 

Вам я

душу вытащу,

растопчу,

чтоб большая!

и окровавленную дам, как знамя.

 

Но в целом послереволюционное творчество поэта несет мажорный оттенок и окрашено боевой тональностью («Наш марш», «Левый марш»). Теперь он сражается с мещанами, обывателями и бюрократами, бросая на борьбу свой талант сатирика («Прозаседавшиеся»).

Владимир Маяковский много ездил по стране, выступал перед многочисленными аудиториями. Его контакт с публикой был настолько живым, что в зависимости от настроения зала, поэт был способен мгновенно перестраиваться с одной темы на другую. С 1922 по 1927 годы Маяковский несколько раз побывал за границей. Он объехал большинство стран Западной Европы, побывал в Южной Америке и США:

 

Я в восторге

от Нью-Йорка города.

Но

кепчонку

не сдерну с виска,

У советских

собственная гордость:

на буржуев

смотрим свысока.

Осенью 1928 года Маяковский выехал во Францию, якобы долечиваться после воспаления легких. На самом деле он хотел встретиться с Элли Джонс – матерью своей дочери, рожденной в Ницце. Лиля Брик заволновалась: «Вдруг он женится и останется там?» Как всегда, на выручку пришла сестра Брик, Эльза Триоле.

По просьбе Лили, она развернула бурную деятельность с целью познакомить поэта с какой-нибудь барышней в его вкусе, для того чтобы отвлечь его от Джонс. Кандидатура в подруги Владимиру нашлась быстро – модель Дома Шанель Татьяна Яковлева.

Маяковский действительно позабыл о Джонс, но к ужасу Лили, влюбился в Татьяну всерьез. Вернувшись в Россию, он ежедневно отправлял во Францию телеграммы и посвящал своей новой любви стихотворения. Брик не находила себе места от ревности: «Захотел стать мещанским мужем? И нарожать детей? И отрастить брюхо? И перестать писать?». Но Владимир оставался холоден ко всем Лилиным попыткам его вернуть.

И тогда Брик решила сыграть ва-банк. Интрига была хорошо спланирована. В Париже Триоле внушила Татьяне, что Маяковский её бросил. В это время поэт рвался во Францию, но очередной любовник Лили – всесильный чекист Яков Агранов замедлил выдачу визы поэту. Письма Татьяны перехватывались органами надзора, а телеграммы Владимира также не доходили до адресата.

Последним ударом для Маяковского было письмо Эльзы Триоле, в котором она сообщила о скором замужестве Татьяны. На самом деле речь о браке с виконтом, которого подробно описывала сестра Брик, в то время не шла. Но Владимир во все это поверил и был окончательно сломлен. До его самоубийства оставался один год. Маяковский погрузился в работу, но поэзия перестала приносить ему удовлетворение – одной Музы он лишился, в другой разочаровался.

В конце двадцатых годов взгляды Маяковского на деятельность ЛЕФа (потом РЭФа) существенно изменились. Он сумел отделить новаторство от футуристических пережитков. Итогом двадцатилетней работы Маяковского стала организация его персональной выставки.

Поэт сам подбирал плакаты, приколачивал полки для экспонатов. Его самолюбие было задето отсутствием должной поддержки со стороны соратников и друзей. Маяковский горячился из-за каждой мелочи и с большим напором добивался своего. В день открытия выставки юбиляр, выступая перед собравшимися, с большой горечью говорил о том, что ему никто не помогал в подготовке этого мероприятия.

Физическое самочувствие Маяковского было неважным. Накануне он перенес тяжелый грипп, осложнившийся бронхитом. О себе в те дни Маяковский сообщает: «хмурый, декабрый». Особенно угнетало поэта то, что его голос стал терять прежнюю силу: «Для меня охрипнуть – то же самое, что потерять голос для Шаляпина».

Выставка продлилась весь февраль 1930 года. Посещаемость была высокой, несмотря на стоявшие в ту пору жестокие морозы. Творческий кризис был преодолен и весной 1930 года ничто не предвещало беды. Незадолго до гибели Маяковский помирился со своим другом Николаем Асеевым. После смерти Владимира, Николай приложил немало сил для выяснения её причин. Он считал, что друга убили. И даже в своей «Поэме о ГПУ» предлагал справедливым чекистам немедленно разобраться с виновниками трагедии.

Наверное сейчас уже невозможно доподлинно установить, сам ли поэт нажал на курок или ему помогли. Известно, что самоубийству предшествовала ссора с Вероникой Полонской, которая на предложение Маяковского немедленно уехать с ним ответила отказом.

В предсмертной записке поэт писал: «Товарищ правительство, моя семья – это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Полонская. Если ты им устроишь сносную жизнь – спасибо. Начатые стихи отдайте Брикам, они разберутся… Любовная лодка разбилась о быт… Счастливо оставаться. В. Маяковский».

Канонизация поэта началась сразу же после трагической гибели. Большую роль сыграло письмо Лили Брик Сталину в защиту его наследия. В своей резолюции отец народов отметил: «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи». Эта фраза впоследствии всегда ставилась эпиграфом к биографии великого певца революции.

 

 

Размышления над гомеопатическим диагнозом.

При анализе конституциональных особенностей Владимира Маяковского можно задуматься о дифференцировании двух полихрестов – Аурум металликум и Нукс вомика.

Симптоматика Аурум металликум у Владимира Маяковского (приводится по Materia Medica К. Геринга):

  • желание умственной и физической активности, движения;
  • перемена настроения – от веселого до подавленного;
  • то импульсивность и стремительность, то грусть и тревога;
  • большая меланхолия, желание уединиться, плач и стоны;
  • жизнь становится тяжелым бременем, страстное желание самоубийства;
  • разочарование в любви, со слезами и тягой к смерти;
  • ранимость, обидчивость;
  • сильный, неистовый гнев;
  • видение всюду препятствий, роковых обстоятельств;
  • суицидальная мания, витальная тоска по причине неразделенной любви.

Симптоматика Нукс вомика у Владимира Маяковского (приводится по Materia Medica К. Геринга):

  • пылкий, возбудимый, сенсационный темперамент;
  • раздражительность, гневливость, беспокойный интерес к мелочам;
  • явная склонность яростно клеймить других за их пороки;
  • сверхчувствительность к впечатлениям чувств: шуму, запаху, свету; более всего нестерпимы мелкие раздражители;
  • угрюмость, мрачность, внутренняя опустошенность;
  • время кажется невыносимо долгим, идет медленно;
  • желание обсуждать свое состояние, вязкость характера;
  • наклонность к самоубийству;
  • подавленность и жизнерадостность попеременно;
  • болезни после продолжительного умственного напряжения;
  • привычка сжимать челюсти;
  • неуклюжие руки.

Как видно, аурумная и нуксовомическая версии во многом пересекаются. Для уточнения гомеопатического диагноза требуется дополнительный анализ.

В детстве Маяковский был очень подвижен, любил игры, связанные с риском – лазание по деревьям и обрывистым скалам (Нукс вомика). В юношеские годы увлекался переплетным делом и столярным ремеслами (Аурум). Владимир был нетерпеливым и любил получать «все и сразу» (Нукс вомика). По этой причине не употреблял в пищу рыбу (не хватало терпения выбирать косточки) и не читал длинных романов. В зрелые годы он вообще лишь просматривал периодику, так как «жил исключительно в текущем моменте» (Нукс вомика).

С юных лет проявлялся азарт Маяковского. Будучи ребенком, он резался в карты со взрослыми. Мог играть во что угодно и где угодно. Например, когда был кому-то должен, предлагал кредитору отыграть долг (Нукс вомика). А во время пребывания в Италии даже не вышел посмотреть Рим, увлекшись карточной игрой.

У Маяковского всегда присутствовало стремление быть первым. Еще в детстве он производил впечатление более зрелого, чем на самом деле. Держался независимо и самоуверенно, в компании являлся заводилой (Нукс вомика).

Вот, как описывает современник юного Маяковского: «Долговязый, с большими глазами и крупным ртом. Взгляд охотника на мамонтов Любимая поза на эстраде – засунутые в карман жилета пальцы. Красивый рокочущий бас. Свободная манера держаться. Привычки и образ жизни бульварные» (Нукс вомика).

Борис Пастернак вспоминал: «Естественное казалось в его случае сверхъестественным. Причиной был не громадный рост, а другая, более общая и менее уловимая особенность. Выраженного и окончательного в нем было так же много, как мало этого у большинства. За его манерою держаться чудилось нечто подобное решению, когда оно приведено в исполнение, и следствия уже не подлежат отмене». Это свойство натуры поэта может иметь отношение как к Нукс вомике, так и к Ауруму.

Именно на улицах и трибунах проходила истинная жизнь поэта. Невозможно было представить его уединенным, живущим своей особой личной жизнью. Маяковский замыкался в себе лишь в случае сильных переживаний. Несомненно, что он был экстравертом (Нукс вомика).

Для работы поэту не требовалось изолированности и тишины. Шум окружающей жизни, пестрота впечатлений – вот из чего рождалось его творчество. Стихи сочинялись в голове и переписывались на бумагу уже в готовом виде. Фразы отрабатывались голосом, когда он ходил взад-вперед, декламируя под ритм своих шагов (Нукс вомика). В ритмике поэт оперировал не слогами, а целыми словами. Стремился к предельной краткости и лаконизму.

Очень любил составные слова: «Толпа – пестрошерстая быстрая кошка». Употреблял увеличительные формы: «Тысячи блюдищ всяческой пищи». Использовал необычные падежные окончания: «золотых рыбков», вместо «рыбок», «крыластый» вместо «крылатый». Столь вольное и отчасти волюнтаристическое обращение с языком характерно больше для Нукс вомики.

Интересным, хотя и несколько спорным, является психоаналитический взгляд на творчество Маяковского. Аналитики отмечают склонность поэта использовать количественное выражение для описания качественного содержания. Это был один из приемов достижения поэтической выразительности. Примеры можно найти практически в каждом стихотворении поэта: «я солдат в шеренге миллиардной», «стотридцатимиллионной мощью», «шаг миллионный печатай», «в сто сорок солнц закат пылал», «миллионы чистых любовей», «миллионы миллионов маленьких любишек», «тысячи тонн словесной руды», «все сто томов моих партийных книжек».

Выразительность числа идет от сочетания рациональности с мифологичностью. С помощью гигантских чисел поэт отождествлялся со своей миллионной аудиторией, выступая вождем и заклинателем масс.

Психоаналитики отмечают у Маяковского выраженные обсессивно-компульсивные черты. Для обсессии (невроза навязчивых состояний) характерны три признака: запрет, «всемогущество мыслей» и навязчивое повторение.

Первый признак обсессивной личности заключается в том, что в её жизни существуют некие запретительные нормы: не начинать делать что-то, не выполнив предварительно некоего ритуала. В быту это связано с верой в приметы. Подобные страхи и суеверия встречаются в той или иной степени у каждого человека.

У Маяковского это проявлялось в сильной мнительности. Он боялся нападений на улице и для защиты от них ходил с тростью, а на носки ботинок делал металлические набойки. Опасаясь заразы, очень избирательно здоровался за руку. А во время эпидемий носил на пиджаке специальный значок «Свободен от рукопожатий».

Имел привычку часто мыть руки, а в парикмахерской требовал генеральной дезинфекции всего инвентаря перед своей стрижкой. Не любил навещать больных и сам не принимал визитов, будучи нездоровым. В незнакомых местах открывал двери, берясь за ручку через фалду пиджака.

Вторая черта обсессивной личности – «всемогущество мыслей». Но особого развития она достигает лишь у обсессивных психопатов, которым Маяковский не относился. Идея всемогущества мысли трансформировалась у него во всемогущество слова. Многие произведения поэта вследствие этого носят мессианский оттенок: «Мой стих дойдет из глубины веков и через головы поэтов и правительств, … и явится весомо, грубо, зримо – как в наши дни вошел водопровод, сработанный еще рабами Рима».

Третья черта обсессивной личности – навязчивое повторение, которое не следует принципу удовольствия, а является одним из проявлений влечения к смерти. Более широко понимаемо, это явление выражается в повторяющихся жизненных ситуациях. В судьбе Маяковского неоднократно реализовывался один и тот же сценарий развития отношений с женщинами. Заключительным аккордом, прервавшим эти повторения, явилась гибель поэта.

С феноменом обсессии тесно связана уже упоминаемая магия чисел в творчестве Маяковского. Обсессивное сознание все время что-то считает – от складывания цифр на автомобильных номерах до количества дней до весны. Исследуя творчество Маяковского, психолог В.Руднев образно назвал поэта «главным бухгалтером революции».

Этот же автор сделал чрезвычайно интересные выводы об истинных причинах «поэтики тела» в творчестве Маяковского. Если поэт хотел продемонстрировать моральную ущербность какого-либо образа, то обычно прибегал к описанию физической ущербности («без руки», «без головы»). Неоднократно в стихах Маяковского встречается мотив выворачивания наизнанку: «А себя, как я, вывернуть не можете, чтобы были одни сплошные губы!».

Во многих стихотворениях «нечто» либо выплевывается (выхаркивается) изо рта (глаза, уха), либо выходит каким-то более сложным путем. По мнению В.Руднева, налицо вытеснение анального комплекса и замещение его орально-визуально-аудиальными символами. Анальная сфера (с которой напрямую связан обсессивный невроз) заменяется головой и отверстиями в голове. При этом глаза тоже трактуются исключительно как отверстия: «Сквозь свой до крика разодранный глаз лез, обезумев». Цитата приведена из поэмы «Облако в штанах».

Собственно говоря, в штанах находится именно анальная часть человеческого тела. Анальный характер, по Фрейду, боится загрязнений и отличается болезненной чистоплотностью. Маяковский – «певец кипяченой и ярый враг воды сырой». Инфантильная анальная эротика у него вытесняется, но в мотиве «выворачивания наизнанку» все равно проглядывает очень явственно: «Дайте о ребра опереться. Выскочу! Выскочу! Выскочу! Выскочу!». При этом, используются термины, обозначающие загрязнение или гниение (аналог процессов в кишечнике):

 

Лопались люди,

проевшись насквозь,

и сочилось сквозь трещины сало,

мутной рекой с экипажей стекала

вместе с иссосанной булкой

животина страх котлет.

 

Психолог В.Руднев трактует «Облако в штанах» как любовный дискурс в анальной аранжировке (идея запора и его преодоления). Таким образом верх и низ меняются местами: зад становится головой, анус – горлом:

 

Улица муку молча перла.

Крик торчком стоял из глотки.

Топорщились застрявшие поперек горла

пухлые такси и костлявые пролетки…

 

Судоргой пальцев зажму я

железное горло звонка!

 

В «Облаке в штанах» отражен комплекс Дон Жуана. Этот литературный герой коллекционировал любовные победы. Стремление к сбору коллекций – важная черта обсессивно-импульсивной личности. Вот и Маяковский пишет «сквозь жизнь тащит миллион миллионов маленьких грязных любишек».

Поэт вопрошает Бога: «Всемогущий, ты выдумал пару рук, сделал, что у каждого есть голова – отчего ты не выдумал, чтоб было без мук целовать, целовать, целовать?». То есть «любовь с любым» не удовлетворяет его. Так и Дон Жуана поразило единственно сильное чувство к донне Анне. Но агрессивный герой поэмы Маяковского в отличие от него не гибнет, а пускается в богоборческий разбой, окрашенный к тому же в сексуальные оттенки.

В.Руднев очень точно подмечает у «ассенизатора и водовоза, революцией мобилизованного и призванного» типичный обсессивный характер, что объясняет многие повороты судьбы поэта.

Возвращаясь к гомеопатической трактовке, следует отметить, что навязчивости характерны как для Аурума, так и для Нукс вомики. Глубинная сущность психотипа Аурум – следование своему долгу до конца, чего бы это ни стоило. Аурум обязателен, пунктуален, консервативен, аккуратен. Стремится опекать более слабых, взваливая на себя подчас непосильный груз.

Нукс вомика похож на Аурум своим упорством, но чувство долга для этого психотипа менее характерно. Он честолюбив, амбициозен, нетерпим, страстен и ревнив. Нетерпелив, стремителен, придирчив и полностью погружен в свою работу. Какой же из двух психотипов ближе натуре Владимира Маяковского?

Вспомним еще раз основные черты характера поэта. Он был человеком острых чувств и глубоких переживаний – успех сразу окрылял, неудача низвергала в пропасть. Старался волевым усилием подавить свои импульсивные реакции, но это не всегда удавалось. Поведение часто было бурным, несдержанным. В периоды сильного душевного волнения плакал, рыдал и кричал. Поступки нередко диктовались минутным настроением.

Любой мелкий факт мог превратиться для поэта в целое событие. Когда он что-либо покупал или дарил, то делал это в огромных количествах десятки корзин цветов, груды фруктов и коробок конфет. При этом, Маяковский мог оставаться совершенно равнодушным к тем, кто находился вне сферы его непосредственных текущих интересов. Многих людей воспринимал исключительно утилитарно. Но для любимых не жалел ничего – был щедр на деньги, подарки и чувства.

Итогом разговора характере Маяковского может служить цитата Льва Кассиля: «Был человеком с необычайно большим внутренним напряжением, как бы всегда под большим давлением. Все его нервные окончания были выведены наружу».

Личность замечательного поэта Владимира Маяковского более всего соответствует психотипу Нукс вомика, с его импульсивностью, целеустремленностью, трудолюбием и насыщенностью впечатлениями.

 


Подробнее в книгах Долининой И.В. «Характер и здоровье», «Узнай свой тип и вылечись», «Великие и гомеопатия».

Курсы по гомеопатии для врачей

Комментирование и размещение ссылок запрещено.

Комментарии закрыты.